Окончание "Сказки Старого Джедая"

[tokyo]

Фэндом: Звездные Войны

Название: Сказка старого Джедая

Рейтинг: PG-15, SLASH, get, character death, OOC, POV

Саммари: Это была эпоха героев, про которую теперь рассказывают сказки.

Warning: NO Obi\Anakin SLASH. Тут вооще "Месть Психов" не присутствует ни в каком виде.



Первая часть находится здесь

Глава четвертая, она же действие второе после полугодового антракта

Глава четвертая, она же действие второе после полугодового антракта



Это Улик Кель-Дрома. Его работа завершена, армия Алимы боеспособна как никогда. Но – какой сюрприз – похоже, вместо армад Республики, ей придется сражаться с дикарями на василисках. Мандалорцы, как водится, путают все карты. Но Улик не посмел бы считать себя воином, если бы он не ответил согласием на вызов, брошенный ему Мандалорцем. Сразиться один на один за судьбу семи драгоценностей Императрицы – за ее обитаемые миры.

Это система Куар. Точнее, одна из планет в системе Куар. Здесь развалины и забытые могилы, когда-то, очень давно, мандалорцы уже были здесь. И планета не выжила после их удара. А сейчас она стала прибежищем забытых воспоминаний и ареной для весьма причудливой дуэли.

Это Мандалорец. Он вел воинов от мира к миру, вызывал на поединки и побеждал в поединках. Он уже сражался с форсюзерами, а потому потребовал особых условий дуэли. Василиска для себя и невозможности дотрагиваться до земли для своего противника. Тот должен доказать, что Сила благоволит к нему, и удержаться на старых камнях и цепях, натянутых между ними. Но его противник не тот человек, который будет отказываться от поединка. Даже от такого странного поединка.

Это Алима Кето. Теперь она носит вуаль и доспехи подстать Улику. Теперь она командует великой армией. Теперь она стоит на поверхности планеты с неудобосказуемым названием и смотрит, как ее взбалмошный любовник вместо того, чтобы убить Мандалорца, принимает от него клятву верности. А вместе с клятвой – и все его отряды.

***

Это Экзар Кан. Он улыбается толпе пока еще Джедаев и держит речь. Ему скучно. Ему внимают со тщанием. Как же, нашел свободные уши. Разумеется, новые горизонты. Разумеется, забытые знания. А амулет? Так это ведь джедайский амулет, просто о нем забыли. Что же до Фридона Надда, ну, его смерть была быстрой, но мучительной. Я сделал то, что не смог сделать мастер Арка Джет. Присоединяйтесь ко мне. Олухи. Но вот об этом пока ни слова.

Это Оссус. Планета, отданная Джедаям. Старая, мирная и прекрасная. Ученые всех миров бредят его библиотеками. Студенты шепотом пересказывают друг другу легенды о наставниках с Оссуса. Его архивы заставляют бледнеть от зависти тех, кто работал в республиканских хранилищах информации. Джедаи постигают здесь сущность Света.

Это мастер Одан Урр. Еще один из тех, кто не появился в первой главе. Учитель учителей. Хранитель запретных знаний. Наставник Номи Санрайдер. Он рассказывает ей о технике, с помощью которой можно отрезать человека от Силы. Воздвигнуть обжигающе яркий барьер между ним и ним же. Сломать противника так, чтобы он никогда не оправился. Затем мило треплет по голове ее дочь, а на прощание показывает ситхский голокрон, один из тех, что были созданы в незапамятные времена. Единственный доставшийся Джедаям. Номи уходит, а Одан Урр вслух интересуется, с чего бы рекомому голокрону вдруг светиться.

Это Экзар Кан. Он подходит к мастеру Одану Урру и отвечает на его вопрос. Потому что голокрон знает, кто его истинный владелец. Мастер Урр отшатывается. Голокрон перекочевывает в руку Ситха. У Экзара появляется ощущение, что убивать своих бывших мастеров теперь будет его хобби. Он не дает этой мысли окрепнуть. Уходит из сумрака комнат, чтобы узнать, что два десятка учеников, посовещавшись, решили присоединиться к нему. Олухи. Но об этом по-прежнему ни слова.

***

Это Фоерост. Планета-верфь. Сотни лет работы на благо республиканской армии. Тысячи боевых кораблей славных в битве. Технологии, которыми стоит гордиться. А также доки для ремонта всего и вся, на одних госзаказх шиковать не получается. Это Фоерост. Подобной славы удостаивались только верфи Куата.

Это Улик Кель-Дрома. Он смотрит сквозь иллюзии Алимы на Фоерост, и ему определенно нравится то, что он видит. Захват происходит безо всяких осложнений. Да какие могут быть осложнения, если его армии подпустили к самому порогу? Теперь у него есть три сотни кораблей, достойных его отрядов. Теперь он может потягаться с Республикой.

Это Мандалорец. Он радуется хорошей драке. Он радуется новому лорду. А еще больше он радуется тому, что его лорд очень похож на его людей. Он поведет их к славе, и клич "Vode An", что значит "Brothers All", еще раз услышат в центральных мирах, а если повезет, то и там, откуда когда-то улетели его предки. Ради этого стоит жить. Ради этого стоит умереть.

Это Улик Кель-Дрома. Ему еще будоражит кровь недавняя легкая победа. Его планы, еще недавно столь иллюзорные, куда там чарам Алимы, начали воплощаться. А с такими силами, о, с такими силами, можно начинать войну. Войну, которую потомки назовут Ситхской А борзописцы распишут все по собственному разумению, не без этого. Поэтому он резок с Экзаром Каном. У тебя есть двадцать учеников, Кан? Какое достижение, а у меня две армии. И я собираюсь на Корускант. Экзар в ярости. И это доставляет Улику удовольствие.

***

Это Экзар Кан. Только что он сообщил своему ученику, что если тот собирается доказывать свою мужественность, атакуя Корускант, то он, Экзар Кан, умывает руки. Он в ярости. Не из-за того, что Кель-Дрома так нетерпелив, нет, это было очевидно с самого начала. Из-за того, что в груди поселяется неприятный холодок – знак грядущего поражения. Рядом с ним ученики. Они недоверчиво озираются, оглядывая джунгли и пирамиды. До них начало доходить, что что-то здесь не так. Экзар отбрасывает ярость в сторону и начинает говорить. Его красноречие – одна из форм майнд-трика. Он достает голокрон. И сдавливает его в своей руке. Кровь сиреневыми осколками сыпется вниз, а ситхские духи, ждавшие своего часа в завораживающих и ужасных недрах голокрона, вырываются на волю. И находят себе жертв. Они не убивают, но подчиняют. Не доминируют, но сливаются. Не приказывают, а всего лишь просят. Но кто тот человек, что отказал бы им?

Это Явин IV. Здесь джунгли и пирамиды. Здесь новый Лорд Ситхов и его верные массасси. Здесь древнее темное волшебство и сытые ситхские духи. Здесь двадцать человек, которые за несколько мгновений поменяли свои взгляды на этот мир. И их Лорд улыбается им. А еще здесь находится одна заблудшая душа. На нее не хватило обитателя голокрона. Его зовут Крадо, и он напуган как никогда в жизни.

***

Это Корускант. Древняя и древнейшая столица Республики. Ее поверхность скрыта застройкой от лучей светила вот уже более девяноста пяти тысяч лет. Здесь четыре года назад построили зиккурат – тот самый, который потом ляжет в основание джедайской Храмины. Здесь собирается Галактический Сенат. Он обеспокоен, какие-то вандалы недавно разорили Фоерост. На прочие неприятности еще можно не обращать внимания, но не на захват же боевых кораблей. Говорят, что предводительствовал наглой шайке разбойников Улик Кель-Дрома. Сколько неприятностей может доставить один Джедай. Сенат все еще спорит с Джедаями, можно ли считать это пиратство делом Храма и не вмешивать во внутренние разборки республиканскую армию, как из гиперпространства появляются обсуждаемые корабли. Нет, вы правда думали, что Улик их захватил для того, чтобы по-родственному разобраться с бывшими товарищами?

Это Улик Кель-Дрома. Он смотрит, как небеса Корусканта расцветают войной, и отдает распоряжения. Он собирается вниз, на поверхность, он собирается сам поучаствовать в драке. Мандалорец тоже собирается отбыть вместе с ним, в запасниках Республики есть кое-что интересное для него. Улик в предвкушении боя. Он не замечает, как Алима на него смотрит. Он разворачивается, плащ хлестко задевает стену. Алима гнет губы в злой усмешке.

Это Алима Кето. Она молча наблюдает, как Кель-Дрома покидает корабль, как заходит в командный центр, как начинается схватка. И отдает команду к отступлению. Никто не осмеливается ослушаться женщину, которая правит системой Императрицы Тета. Мандалорец присоединяется к ее силам в святой уверенности, что их полупиратский набег встретил какие-то непредвиденные сложности. Бывает. На корабле Алима сообщает ему, что Улик мертв.

Это Улик Кель-Дрома. Он один в командном центре. Впрочем, он готов в одиночку сражаться хоть против всех защитников Корусканта. Хоть против всех Джедаев. Хоть против Водо Сиоск-Бааса. Но он не готов сражаться со своим братом. И с Номи. Он опускает оружие. Его скручивает волной Силы. Он понимает, что проиграл этот бой.

***

Это Мандалорец. Он стоит в одной из комнат резиденции правителей Циннагара и сумрачно размышляет о том, где он свалял дурака. Он уже знает, что Улик не погиб, и жаждущий крови Сенат намерен его судить. Приходит приглашение от Алимы. Он появляется перед ней и принимает задание – приготовить армии к новым боям. Он молча кланяется и уходит. Он никогда не был силен в политике. Но он твердо знает, что клялся в верности лорду Улику. А еще он знает, что есть только один человек, который может сейчас ему помочь. У этого человека длинные черные волосы, собранные в хвост, и улыбка злее улыбки Алимы.

Это Экзар Кан. Он отправляет своих учеников делать гадости Джедаям, и молча выслушивает просьбу Мандалорца. Он уже знает о положении Улика, как знает и то, что отправился бы за ним, даже не услышав просьб о спасении. Он пропускает прядь волос сквозь пальцы. Мандалорец склоняется в поклоне. Очень хорошо. В конце-концов, я всегда мечтал выступить перед всем Сенатом.

***

Это Республиканский Сенат. Он заполнен под завязку. Всем хочется посмотреть на суд военного преступника, который когда-то был Джедаем. Преступник надменен и скован цепями. Он перебивает судью, зачитывающего список преступлений и сообщает, что это – еще цветочки по сравнению с тем, что произойдет. Кай в ужасе хватается за голову. Он отчаянно пытался спасти Улика, объявить невменяемым, потом стал требовать суда Джедаев, потом просто просить снисхождения. Но Улик затыкает его одной фразой и продолжает речь о возрождении Золотой Эпохи Ситхов. Когда судья приходит в себя от наглости подсудимого, он пытается продолжить фарс, именуемый республиканским судом. Но тут его прерывают.

Это Экзар Кан. Он небрежно распахивает двери и изрекает одну из своих исторических фраз. Могу ли я присоединиться к дискуссии? Никто не успевает среагировать, вес присутствующие, кроме Улика, Джедаев, судьи и, разумеется, Экзара сотоварищи, замирают, замороженные вихрями Силы.

Это Улик Кель-Дрома. Он традиционно в ярости. Он даже не может сказать, на кого они злится сильнее – на Кая, который смотрит на него умоляющим взглядом, будто в ожидании, что вот сейчас вот Улик улыбнется и скажет, что все это ему приснилось, а может на Номи, заламывающую руки. А может на Экзара, который вещает устами судьи на весь Сенат все те же пафосные слова о возрождении и Золотой Эпохе. Дай ему волю, он омайндтричил бы всю галактику. Впрочем, он не забывает свернуть шею судье после окончания своего спича. Улик огрызается на Кая, либо ты идешь со мной, либо отваливаешь. Иначе я тебя убью. "Я не буду драться со своим братом", - произносит Кай. "Я буду", - доносится до Улика голос старого Джедая.

Это Водо Сиоск-Баас. Первый учитель Экзара Кана. Учитель Номи Санрайдер. Ему нужно платить за свои ошибки. И он готов платить за них. У него нет ни единого сомнения в исходе поединка. Экзар отодвигает Улика в сторону. И достает меч. Он длиннее и тяжелее чем обычные лайтсаберы, и мастер Сиос-Баас ни капли не удивлен, когда выясняется, что он двусторонний. Никто раньше не мог сделать подобного. Но Экзар всегда был способным учеником.

Это Экзар Кан. Он смотрит на то, что осталось от его учителя и думает о том, что галактика теперь в его руках. Он уходит из Сената, сопровождаемый все еще ярящимся Уликом и безмолвным Мандалорцем.

Это Экзар Кан и Улик Кель-Дрома. Они смотрят друг другу в глаза, прикидывая, кто из них сорвется первым. Затем Улик жестом отпускает Мандалорца, и они начинают вполголоса обсуждать грядущие совместные планы.



Глава пятая, она же действие последнее.



Это Явин IV. Теперь в убежище Экзара Кана полно народу. Сюда вернулся он с Уликом. Подтянулись мандалорцы. И прилетела Алима.

Это Улик Кель-Дрома. Он обнимает Алиму под насмешливым взглядом Экзара и думает о том, что он сделает все возможное, чтобы ее смерть была мучительной.

***

Это галактика. Она велика и обширна, и, воистину, нет предела ее чудесам. В ней сейчас происходят очень, очень странные вещи. Лорд Ситхов диктует свою волю республиканскому Сенату. Правительница пытается вернуть себе место в сердце своего военачальника, и пусть однажды она уже предала его и пусть даже это место уже занято. Воины Тени поют свои гимны и чистят оружие, вскоре лорд поведет их в новый поход. А еще по всей галактике происходят удивительные убийства. Такое впечатление, что ученики Джедаев ополчились на своих учителей. Восемь мастеров погибли под ударами мечей. Девятый, ломая ребра своему ученику, с горечью спросил того: "Скажи мне, где я подвел тебя?"

Это Экзар Кан. К нему вернулась заблудшая душа, тот самый Крадо, которому не досталось древнего духа. Крадо кается, он не смог убить мастера Тона. Экзар улыбается и ведет его смотреть новое, а точнее отменно забытое старое, оружие. Ситхское оружие. Оружие, доставшееся по наследству от запасливого Наги Садоу.

Это Улик Кель-Дрома. Он ведет под ручку Алиму вслед за Экзаром и заливает ей о важности предстоящей ей миссии. Время, проведенное с Экзаром, пошло ему на пользу – врать он научился намного свободнее. Алима готова повести древний корабль куда угодно, ведь ей нужно заслужить прощение. Улик хмурится, он бы с большим удовольствием свернул бы ей шею, но ловит предостерегающий взгляд Экзара и продолжает разливаться соловьем. Мандалорец стоит в стороне и тяжко переживает тот факт, что лорд отправляет драться Алимы, а не его людей. Ему невдомек, отчего улыбки Экзара стали слаще и ядовитей. Пока невдомек.

***

Это Алима Кето. Она ведет древний корабль к Кемплексу IX. Он, конечно, важный стратегический пункт, но гораздо важнее то, что находится в непосредственной близи от Кронского кластера – скопления десяти звезд. Рядом с ней находится Крадо. Она считает его протеже Экзара Кана, а посему весьма с ним любезна. Их миссия довольно легка, и она немного недоумевает, почему Экзар Кан, только терпящий ее Экзар Кан, переманивший к себе ее Улика Экзар Кан, доверил ей этот корабль. Но появляются Джедаи, и она отбрасывает все мысли о человеке с длинными черными волосами, собранными в хвост. Она применяет оружие. И понимает, почему Экзар Кан, только терпящий ее Экзар Кан, доверил ей этот корабль. И почему Улик, импульсивный, взбалмошный Улик не убил ее, как только увидел на Явине IV. Но понимает она это слишком поздно.

Это Кронский кластер. Десять звезд, собранных на ничтожном клочке пространства. Аномалия, приводящая в восторг отдельно астрофизиков, отдельно штурманов, которые вынуждены закладывать большущий крюк в свои маршруты, чтобы не приведи Сила не появиться вблизи кластера. Здесь прятался древний ситхский корабль, когда появились Джедаи. Отсюда он уничтожил их. И послужил спусковым крючком для коллапса системы. Ад разверзся в галактике. Ад белый, раскаленный и жаждущий многих жизней.

Это Экзар Кан и Улик Кель-Дрома. Они одинаково вздрагивают, когда чувствуют в Силе разрушение древнего ситхского корабля. Одинаково склоняют на мгновение головы, знак мимолетной скорби. И одинаково улыбаются, представляя себе дальнейший маршрут последствий взрыва сверхновой из десяти звезд Кронского кластера.

***

Это Оссус. Планета, отданная Джедаям. Старая, мирная и прекрасная. Вскоре она станет первой жертвой сверхновой. Тысячелетиями собиравшаяся мудрость, по капле, по шепоту, теперь должна быть увезена с планеты за несколько часов. Времени не хватает. Его всегда не хватает, но теперь в особенности. Как отобрать то, что достойно спасения? Бесценные книги и свитки свалены как попало на палубах кораблей.

Это Кай Кель-Дрома. Он никогда в жизни не чувствовал себя таким беспомощным. Даже тогда, в Циннагаре, когда смотрел в глаза своего брата, и не узнавал его. Даже в суде на Корусканте. И когда он чувствует появление, Улика он не раздумывает ни секунды. Он должен его остановить. Улик не хочет драться и поэтому схватка в небесах, на двух маленьких кораблях, вскоре превращается в погоню. Но Улик все же лучший пилот, и поэтому погоня заканчивается предсказуемо – корабль Кая падает, Улик кричит и рвется за ним.

А это Экзар Кан. Он прилетел на Оссус за дорогими его сердцу сокровищами. Кое-что он находит, кое-что он отбирает, а кое-что отбирают у него – не все Джедаи охотно расстаются со своими свитками. Старый мастер Оод запечатывает то, что он обязан хранить – старые лайтсаберы - ценой своей жизни. Экзар злится. Но ничего не может с этим поделать. Вскоре, он отбывает на Явин IV, в полной уверенности, что Улик сможет хотя бы на этот раз самостоятельно позаботиться о себе. И не обращает внимания на омерзительное предчувствие поражения, что опять свивает гнездо в его груди.

Это Улик Кель-Дрома. Он стоит рядом со своим братом и держит в руке меч. По лицу Кая текут слезы. Улик просит его уйти. Но знает, что тот не уйдет.

Это Улик и Кай Кель-Дрома. Они были братьями, они были самыми близкими людьми. А теперь они сражаются каждый за свою правоту. И Улик побеждает.

Это Улик Кель-Дрома. Только что он убил своего брата. Только что он доказал, что Тьмы в его душе больше, чем Света. Он кричит. А что ему, по большому счету, еще делать?

***

Это Номи Санрайдер. Она видит Улика, рыдающего, сломанного в сущности уже Улика, сжимающего в объятиях тело своего брата. И не выдерживает. Улика отбрасывает от тела Кая, он смотрит на нее удивленно, как бы не узнавая. А потом Номи забывает, что она Джедай.

Это Улик Кель-Дрома. Его первая смерть приходит к нему на Оссусе в виде женщины, которую он когда-то любил. Она кривит губы в уродливой усмешке и вызывает к жизни свои способности к запечатыванию человека внутри кокона из Света. К блокировке от Силы. Улик кричит. Его душу разрывает на части. Потом его поднимают на ноги, осторожно отводя от Кая, смотрят с жалостью. Он обхватывает себя руками. Ему холодно. Он никогда не думал, что это может быть – вот так вот. Его спрашивают об Экзаре Кане. Ему уже все равно, и он произносит два слова. Он говорит, где находится убежище Экзара. Но он даже не в силах мысленно попросить у того прощения.

***

Это Явин IV. Здесь разыграется последняя трагедия. Сюда собрались тысячи Джедаев, чтобы построить величайшую стену из Света. Чтобы очистить. Или уничтожить.

Это Экзар Кан. Он молча выслушивает голос Улика, который предлагает ему сдаться, морщится и поворачивается к ждущим массасси. О, Улик. Экзар объясняет массасси задание и идет к пирамиде, его последнему пристанищу. Массасси собираются, чтобы с готовностью принести себя в жертву своему владыке. Злобно клацают кандалы, приковывающие Экзара к пирамиде, и он начинает обряд. Массасси умирают безмолвно. А дух Экзара Кана остается в его пирамиде.

Навечно.



Глава шестая, она же вместо эпилога.



Спустя два года Улик Кель-Дрома вернется на Явин, в надежде найти там если не успокоение, то хотя бы покой. Говорят, что единственное, что будет кричать Экзар Кан – это его имя. Но Улик не услышит его.

Улик Кель-Дрома умрет еще через восемь лет на захолустной планете от выстрела в спину. Номи Санрайдер будет свидетелем его смерти.

Дух Экзара Кана останется в пирамиде если не навечно, ибо что вечно в этих мирах, то, по - крайней мере, на долгие, долгие тысячи лет.

Спустя тридцать веков эти события начнут называть Первыми или Великими Ситхскими Войнами.



********************

Я пишу эти строки на тонком пергаменте, выделанной коже местного зверька. После того, как моя работа будет закончена, она будет отсканирована, а полученные данные отправятся в голокрон.

Говорят еще, что учитель моего учителя, чье имя было Скайуокер, что значит "Блуждающий в небесах", в те нелегкие темные дни, когда наша Академия была устроена на Явине IV, встретился с духом Экзара Кана, и остался равнодушен к его словам. Также говорят, что, когда мятежный дух был изгнан из места его проживания, мастер Скайуокер видел тень воина с глазами холоднее горного льда, что ожидала Экзара Кана на той стороне. Я не знаю, верить ли этому.

И теперь еще в галактике довольно войн, и хватает предательства и благородства, но времена героев прошли безвозвратно, и в мечтательных грезах я вижу, как по галактике прокатывается огненный смерч ярости Воинов Тени, и встают исполинские фигуры, исполненные Силы. Но, впрочем, это тоже сказка, в которой нет ни единого слова правды.

Как нет и ни слова лжи.